Страница Андрея Вишнякова

Затем год отработал по распределению в деревне Саргазы, и прочно обосновался в городе Челябинске на доблестной «скорой» помощи. В 25 вторично вступил в брак, результатом чего явился сын Кирилл. В 1996-м наступил перелом в мой жизни. Я разочаровался в жене и медицине, оставив и ту, и другую. Ушел и занялся сперва журналистикой, потом компьютерной графикой и рекламой. Лет в сорок влюбился в Лидию из Екатеринбурга, с которой мы года четыре общались по «аське», а потом вдруг решили встретится, благодаря чему я вновь после 8-летнего перерыва начал писать стихи. Через два счастливых года, периодически наезжая к друг другу, мы расстались С Лидией. И, наконец, в 48 задела моё сердце легкой искоркой Людочка-концертмейстер, и с той поры как отрезало. Конечно, были и другие женщины возле меня, но они не оставили и следа, воспеваемого в поэмах. ИСТОРИЯ БОЛЕЗНИ В жизни я злоупотреблял алкоголем, а попросту — пил. Причем, в институте мужское население нашей группы перепробовало все виды наркотиков, которые тогда до указа от 79 года были в свободном доступе и валялись в общежитских тумбочках рядом с анальгином. Но наркоманами мы не стали, кроме одного, который болел наркозависимостью со школьных лет и умер в 20, как все они, от передозировки. Сначала эпизодически с 17 лет, как мой покойный батюшка, а потом где-то около 36 лет — запойно, причем впоследствии так, что выносил из квартиры последнее (славу богу из своей, так как тогда я уже не жил с семьей). Я не пил, чтобы напиться, алкоголь уже не веселил меня; я пил так, чтобы забытья, на время уйти из жизни, не в силах раз и навсегда покончить с ней. Так как я вращался во врачебных кругах и мог выдерживать длительный период без алкоголя, мне сначала поставили диагноз депрессии, а потом и маниакально-депрессивного психоза. За манию сошли периоды творческого подъема, а за психотические стадии — моё обострённое чувство справедливости, которое я часто отстаивал с кулаками, в том числе и с женщинами. Ибо никогда не понимал, почему к ним должно быть применимо рыцарское табу, когда они говорят и делают подлости в отношении живущего рядом человека?? А заодно доставалось ни в чем не повинному ребенку, бедным животным и тоже барахлу... Разумеется с моим темпераментом и ненавистью ко всякой несправедливости, я всё время являлся тем нежданным «ковбоем», который некстати вмешивался в разбойную ситуацию, возникающую в транспорте ли, на улице ли, в помещении ли, когда все болезненно молчат, «уткнувшись в дырочку», а рядом совершается непотребное. Мне хоть и не дал бог сил и пропорций, зато иной раз хватало одного лишь взгляда и слова, чтобы унять хулиганов. А когда в ход шла физическая сила, не всегда я был побежденным, хотя и частенько был бит, и однажды подумал, что до смерти…Слава богу, через первый раз на второй находились мне помощники в виде отдельных товарищей или вдруг проснувшегося голоса толпы. Если в жизни к вам кто-то придет на помощь в подобной ситуации, знайте что это я. И, если всё сказать до конца, то, ни чем (даже болезнью — лечиться надо!) не оправдывая свою агрессивность в отношении жены, женщины, стоит сказать, что в ИХ семье, где воспитывались три девочки и где страшно пил отец и бил мать-жену до потери сознания, что завершилось самоубийством матери-жены через повешенье) не может сформироваться к мужчине вообще «ласкового» отношения, в чем и призналась мне однажды после побоев жена: «Может не зря это всё — что я довожу тебя до агрессии. Мне всегда, еще даже до рождения ребенка, когда не было и признаков агрессивности, а процветала нежная любовь и забота о наследнике, проявлявшаяся в пятилетнем хождении по «специалистам», никак не определявшим причину бесплодия. Мне всегда хотелось после близости выгнать тебя из дома, а (особенно) после рождения сына и конца «родового и послеродового отпуска», когда ты мне стал не очень-то нужен, мне хотелось выгнать тебя порою до остервенения, мне хотелось порою прибить тебя, прихлопнуть, как моль! Не знаю почему, но мне этого очень хотелось!» Вот почему ещё неудачные браки сплошь распадаются: дочь, глядя на пьющего и бьющего от

ИСТОРИЯ ЛЮБВИ Вы спросите меня, а любил ли я в жизни любил по-человечески, просто, ни за что, и я твердо отвечу вам да! Любил и люблю. Сперва Бабушку Апполинарию Кузьмовну Бурдову. Потом школьных учителей — братьев Кузнецовых — учителя пения Степана Ивановича и учителя рисования Валентина Ивановича, классную руководительницу толстую веселую математичку Людмилу Аристарховну Долганеву, ушедшую в 36 от женского рака, учителя физики, руководителя фотокружка и секции тяжелой атлетики Виктора Петровича Боровикова, трудовика Александра Андреевича Ресева, втайне мечтая, чтобы таким был бы мой отец (причем они с женой были бездетны, хотя уже в пожилом возрасте), маминых подруг Любовь Максимовну Котельникову и Анну Васильевну Нестерову, которая до сих пор живет и здравствует. Это из детства и отрочества. В юности в восьмом классе в Питере я закадычно дружил с кудрявым долговязым Антошей Ключаревым, потом в девятом классе с Кириллом Ивановым, мастером-стрелком, призером олимпиады, в честь которого назвал своего сына. В институте я любил и люблю друзей своих Карандина Сергея — «Карандаша», Андрея Цеховских — «Цеха», Колю Игнатьева — «Бизона», умершего в 30 лет от передозы, я по человечески любил одногруппницу наивную отличницу Оленьку Ежкову, любил девушку с нашего курса с отталкивающим уродливым лицом, умершую вскоре от рака, и сильно горевал по ней, злясь на несправедливость природы. Я любил и люблю своих бывших коллег по «скорой» Виктора Казанцева и Виталю Кибиткина. Я искренне любил и сострадал всей так называемой «средней интеллигенции», разночинцам, которые вынуждены были в девяносты годы да и до сих пор влачить нищенское существование не в силах протестовать ( не говоря уже о забастовке), отдавая за гроши самое дорогое, что может быть — милосердие, запас которого, как оказалось, увы, не бесконечен. А это всё уже на фоне всепоглощающей половой любви юности и зрелости, которая почти полностью ослепила и лишила памяти о любви человеческой. И так вплоть до полувека, пока не схлынула похоть и не освободила разум для новой волны теперь уже исключительно любви человеческой, которой я которой я любил Аллу, замужнюю женщину преданную семье, рабочую тракторного завода, с которой по иронии судьбы познакомился в психбольнице, дружил 5 лет и год назад расстался, ибо понял, что я её, как человек, уже не интересую. Люблю всех своих интернет-корреспондентов за их одинаковость и доброту, за их личное маленькое жизненное пространство, в котором они желают быть только собой, желают быть неодинаковыми, а личностями, желают быть не так как все, а исключительно быть любимы и счастливы! Да, я люблю всех этих изможденных женщин за гроши работающих на стульчиках на сквозняках подземных переходов и на рынках в замкнутом спертом пространстве 2х2 метра и в жару и в стужу, и поэтому всегда стыдливо с болью в душе прохожу мимо них, боясь посмотреть, как они спокойно с улыбками и разговорами занимаются своим мелким делом, проводя так лучшие годы своей жизни. Да, я любил, и люблю людей истинно по-христиански. И конечно же, я любил и люблю истинно божьей любовью всех своих собак — скотч-терьера Неську, прожившую со мной 11 лет, дворняжку Ладу, прожившую 2, 5 года, спаниэльку Вегу, погибшую под колесами автомобиля в шестимесячном возрасте, и теперюшнюю мою Нику. За прошедшее время успел написать две книги: «Станция Жизнь», изданную в 1990 году и «Дудочка Бога», изданную в 2009, а так же киноповесть «Далеко от Лондона» и несколько мелких вещей в ироничном духе. Обе частично изданы за свой счет. Первую тиражом 5 000 почти всю сам за полгода распродал с лотка в подземном переходе, вторая тиражом 500 — оставлена только для подарков . В настоящее время пишу полное собрание сочинений, думаю, пиарюсь в Интернете, гуляю с собакой Никой. Всё, что написано мною, находится в одном месте http://dudochkaboga.narod.ru Живу и работаю в Челябинске. Предпочтения. Писатели : Толстой, Чехов, Хармс, Платонов, Шукшин Поэты : Пушкин, Мандельштам, Есенин, Тарковский, Кочетков, Акчурин, Иванов, Блок, Бродский Художники : Ван Гог, Петров-Водкин Музыка: классическая, р